НАЗАРОВ Александр Владимирович ( род. 1966)

Александр Владимирович  Назаров родился 14 мая 1966 года в Москве. С 1983 по 1988 года учился в Московском Государственном педагогическом институте (МГПИ) им. В.И. Ленина на филологическом факультете, но после 3 курса ушёл из института «по собственному желанию», т. к. решил поступать в театральный…

В 1988-89 годах работал в средней школе № 49 г. Москвы учителем русского языка и литературы.

В 1989-90 годах учился в Ленинградском Государственном институте театра, музыки и кинематографии (ЛГИТМиК) им. Н.К. Черкасова на актёрском факультете (мастерская Рубена Агамирзяна). И снова ушёл из института «по собственному желанию», потому что был приглашён Юрием Любимовым на набираемый им курс при Московском театре драмы и комедии на Таганке.

В 1994 году закончил Высшее театральное училище им. Б.В. Щукина (мастерская Юрия Любимова, актерско-режиссерский курс), получив диплом «актёр театра, кино и эстрады».

С 1994 года работает артистом в Московском театре «Современник». За эти годы и в "Современнике", и в других театрах им создано множество интересных образов: Хиггинс в «Пигмаллионе» Дж.Б. Шоу; Репетилов в «Горе от ума» А.С. Грибоедова; Тригорин в «Чайке» А.П. Чехова; Лука Лукич в «Ревизоре» Н.В. Гоголя; Граф Обепин в «Играем… Шиллера» Ф.Шиллера.

Сегодня Александра НАЗАРОВА можно увидеть в спектаклях театра "Современник": «Виндзорские насмешницы» У. Шекспира (Фальстаф); «Предупреждение малым кораблям» Т. Уильямса (Квентин); «Аномалия» А. Галина (Голдин); «Трудные люди» Й. Бар-Йосефа (Хозяин квартиры)

С 1996 года А.НАЗАРОВ постоянно работает в Московских театрах в качестве приглашённого режиссёра-постановщика.

Режиссерские работы в театре:
«Чайка» по одноименной комедии А.П.Чехова (совместная работа Московского независимого театра «Вернисаж» и «ИА-Театра», 1996 г.), спектакль поставлен в соавторстве с Михаилом Малиновским.Спектакль привлек внимание театральной критики и был выдвинут на соискание премии «Российские Театральные Дебюты» за 1996 год в номинации «лучший режиссерский дебют» и премии им.И.М.Смоктуновского за 1997 год в номинациях «за режиссерское мастерство», «лучшая мужская роль» и «лучшая женская роль», а также был приглашен для участия в Международном фестивале «Полет Чайки», проходившем в Санкт-Петербурге в ноябре 1996 года.

«Коллекция» по одноименной пьесе Гарольда Пинтера («ИА-Театр», 1997 г.), поставлен в соавторстве с Михаилом Малиновским. Главные роли в спектакле исполнили – Дмитрий Певцов и Ольга Дроздова.

«Душечка» по мотивам одноименного рассказа А.П. Чехова (театр «Русская коллекция», 2000 г.). Спектакль-бенефис народного артиста России Альберта Филозова, который выступил в данной работе в двух качествах – как драматург и как артист, исполнивший все «мужские роли».

«Русский праздник» по мотивам поздних рассказов И.А. Бунина (Театральная мастерская Георгия Тараторкина, 2000 г.). Спектакль-лауреат театральных фестивалей: «Русская классика» в городе Лобне и «Эра милосердия» в Москве (Центр-музей В.С. Высоцкого). В рамках «Подиума» (фестиваль театральных школ) спектакль участвовал в программе Всемирной театральной Олимпиады, проходившей в Москве весной-летом 2001 года.

«Безумная из Шайо» по мотивам одноименной пьесы Жана Жироду (Театральная мастерская Георгия Тараторкина, 2000 г.) - экспериментальный спектакль-клоунада.

«Войцек» по мотивам одноименной пьесы Георга Бюхнера (Центр драматургии и режиссуры под руководством А. Казанцева и М. Рощина, 2001 год). Спектакль-участник программы Всемирной театральной Олимпиады в Москве (весна-лето 2001 г.). Главную роль в спектакле исполнил Григорий Сиятвинда.

«Балалайкин и компания» по мотивам романа М.Е. Салтыкова-Щедрина «Современная идиллия» (Московский театр «Современник», 2001 г.), поставлен в соавторстве с Валентином Гафтом и Игорем Квашой. Это возобновление спектакля Георгия Товстоногова, поставленного в Московском театре «Современник» в 1973 г.

«Город» по одноименной пьесе Евгения Гришковца (Московский театр-студия под руководством Олега Табакова, 2002 г.). По опросу ведущих театральных критиков Москвы, проведённому журналом «Ваш досуг», спектакль был признан лучшей Московской премьерой января 2002 года.

«От четверга до четверга» по одноименной пьесе Альдо де Бенедетти (Московский театр-студия под руководством Олега Табакова), поставлен в соавторстве с Олегом Табаковым.

«Арабская ночь» по одноименной пьесе Роланда Шиммельпфеннига (Театральная мастерская Георгия Тараторкина, 2002 г.). Заявка на спектакль была представлена в рамках 3-его Международного театрального фестиваля NET (Новый Европейский Театр) в ноябре 2001 года, а сама премьера спектакля прошла в рамках 4-ого фестиваля NET в ноябре 2002 года.

«Старый-престарый сеньор с преогромными крыльями», серая клоунада по мотивам одноимённой новеллы Габриэля Г. Маркеса (Высшее театральное училище им. Б.В. Щукина, 2003 г.). Спектакль был выпущен как дипломный со студентами мастерской Родиона Овчинникова и впоследствии сохранён в репертуаре Театрального центра СТД «На Страстном» и Театрального фестиваля «НИТИ» на сцене клуба Б-2.

«Правила поведения в современном обществе» Ж.-Л. Лагарса.(Премьера состоялась 9 ноября 2003 года на маленькой сцене РАМТа). Это моноспектакль, в котором блистательно играет ученица Александра Назарова – Нелли Уварова.

"Откровения князя Касатского" ("Отец Сергий" Л. Толстого) в Театральном центре "На Страстном" Несмотря на успешную театральную карьеру, педагог в Александре НАЗАРОВЕ все-таки не умер, благодаря чему он успешно преподаёт «мастерство актёра» в ВТУ им. Б.В. Щукина и во Всероссийском Государственном институте кинематографии (ВГИК) им. С.А. Герасимова.
В РАМТе играют ученики А.НАЗАРОВА - Нелли Уварова и Андрей Сипин, получивший уже за свой дебют в спектакле "Эраст Фандорин" театральную премию "Чайка" в номинации "Ослепительный миг".

Александр НАЗАРОВ является одним из создателей и художественных руководителей «Театральной мастерской Георгия Тараторкина» (ТМТ).

С сентября 2002 года А.НАЗАРОВ работает в Московском Художественном Академическом театре (МХАТ) им. А.П. Чехова в должности помощника художественного руководителя по творческим вопросам и по вопросам формирования труппы и репертуара.

Источник:  www.kino-teatr.ru/  .

Александр Владимирович НАЗАРОВ: интервью

Александр Владимирович НАЗАРОВ (род. 1966) – режиссёр театра и кино

НИЗКИЙ ЖАНР: ПОПЫТКА КАНОНИЗАЦИЯ?
Режиссер «Не родись красивой» о сериалах и Фаворском свете

Как заставить миллионы людей неделями переживать за выдуманную героиню и зачем это нужно? Какую пользу может принести сериал? Может ли искусство в принципе менять мир? У культурологов и критиков есть много разных подходов к поиску ответов на подобные вопросы. Но какие точки напряжения в пространстве современной культуры видят те люди, которые непосредственно участвуют в создании ее, как сейчас принято говорить, продуктов? Своим мнением с нами поделился постановщик известного сериала «Не родись красивой», театральный и кинорежиссер Александр Назаров.

Обыкновенная Катя

- Александр Владимирович, из многих Ваших работ более всего стал известен, как мне кажется, сериал «Не родись красивой». Его смотрели люди совершенно разных возрастов и социальных сословий, о нем слышали даже те, кто совсем не включает телевизор. Чем бы Вы объяснили такую популярность?
- Мне кажется, дело в том, что это история обычной девушки, Кати Пушкаревой, которая постепенно учится самому главному - служить ближнему. В этом сериале мы пытались донести простую, но важную мысль: можно быть некрасивым, не подходить под общепринятые стандарты успешности и перспективности, но, если избираешь верную позицию в жизни, если пытаешься смотреть на окружающую действительность с позиции любви, ты многого добьешься, сможешь в каком-то смысле даже перевернуть мир. По крайне мере, ту его часть, в которой существуешь. Оказалось, многим важно было это услышать…

- А лично Вам близка эта мысль? Она изначально была заложена в сценарий или это Ваша режиссерская трактовка?
- Лично мне эта мысль тоже близка. «Не родись красивой» - вообще адаптация колумбийского сериала, но герои русской версии живут в наше время, за ними - наша история и наши характеры. Катин папа - военный, мама - учительница... Типичная семья, родом из Советского Союза, живут они в сталинской квартире. И в этой семье есть девочка, которая учится делать выбор. На какой основе она учится этому, откуда ей взять критерии хорошего и плохого? Этот вопрос очень важен для меня. Понимаете, моя мама всегда была атеисткой, в полном смысле слова советским человеком. Но если я и понял что-то о жертвенности, об идее служения, то именно благодаря ей. В чем тут дело? Прежде всего давайте вспомним, с какой Книги копировался кодекс строителя коммунизма. Конечно, Бог из этого свода правил был вычеркнут, однако призыв к служению ближнему остался (пусть и извращенный - ради построения «земного рая»). Да и убрать Бога из жизни всей нашей семьи у власти и пропаганды не получилось. У мамы, уверен, в памяти всплывают моменты, как моя прабабушка, прихожанка Никольской церкви на Маросейке, водила ее в храм в детстве. А мамино детство, между прочим, пришлось на конец 1930-х годов… Я чувствую, что в моей семье эта линия веры не прервалась - она как будто на время ушла куда-то на глубину. И мне кажется, что подобная история характерна для очень многих людей в нашей стране. Духовная жизнь в народе, по-моему, никогда не сходила на нет, как бы власть ни старалась. Другое дело - становится ли это внутреннее чувство правды приоритетом для тебя в повседневности или ты глушишь его.

- А почему Вы выбрали именно такую центральную тему - молодая женщина, идея служения..?
- Я прекрасно помню 1990-е годы и, в частности, те представления о женщине, которые транслировались через кино и сериалы. Так вот, вместо темы женского служения - подспудно, а нередко и явно - постоянно звучала другая идея. Что есть короткий путь к достижению всех земных благ, и этот путь - не в служении, а, простите, в обслуживании.

- Но мое детство пришлось на 1990-е, и у меня нет ощущения, что эта идея так сильно пропагандировалась.
- Посмотрите на это глазами моего поколения. Ведь тогда свобода свалилась нам на голову, и голову от этого можно было потерять очень легко. То, что для вас было неочевидно, нашим поколением считывалось буквально между строк. Все наши привычки, представления о норме сломали как об коленку! Как будто отмашку дали: делай в этой жизни все что хочешь, ты свободен… Но было ли это безусловно хорошо для людей с советским еще сознанием?.. Собственно, я и в сериалы пришел отчасти для того, чтобы иметь возможность дать на это какой-то ответ.

«Низкий жанр»

- А Вам не кажется наивной надежда, что обыкновенный сериал развлекательного характера способен что-то изменить в сознании зрителя?
- Как-то отец мне процитировал слова Виктора Шкловского, которые я запомнил навсегда, - о том, что развитие искусства идет по пути канонизации низких жанров. Начиная снимать сериалы, я думал: действительно, в современном искусстве это один из низких жанров. Но смотрят ли его? Еще как! Значит, можно постараться сделать в нем что-то. Я сказал себе: вот возьми этот низкий жанр и попробуй в нем стать классиком, тем более что в высоких жанрах недостатка работников нет. Однажды в интервью Ларса фон Триера я прочел, что ему как режиссеру главное - оказаться во власти чего-то большего, чем он сам. Мне кажется, это правильная позиция. Даже если ты пришел в сериал, и на фоне шедевров мировой культуры твоя работа выглядит очень скромно, - с этой установкой можно делать что-то хорошее. Когда я приглашал на съемки в один сериал известную актрису, мне пришлось ее уговаривать. И я сказал ей: мы с вами живем в истерзанной стране, и, может быть, единственное, что мы сейчас должны подарить людям, - это час сказки вечером. И она согласилась с этими словами.

- Знаете, о чем я сейчас подумала… Вот Достоевский пишет в воспоминаниях, как они с братом вечерами читали друг другу Гоголя. Не потому, что они с детства были выдающимися людьми, а потому, что им было интересно. А сейчас мы вечерами смотрим сериалы, а потом обсуждаем, что там случилось. Разве нормально, что у нас настолько снизилась планка интеллектуальных запросов?
- Тогда давайте для начала поговорим о функции искусства. Польский театральный режиссер Ежи Гротовский задавался вопросом: а почему люди вообще что-то смотрят, интересуются театром, кино и т. д.? И отвечал: потому что человек любит быть свидетелем. Вот буржуазная культура, например, строится на том, что читатель или зритель хочет быть свидетелем «преступлений» - в кавычках, потому что речь, естественно, не только о криминале. Понаблюдайте: все постепенно идет к тому, что запретное становится разрешенным, «преступное» дозволенным... И возникает вопрос: а есть ли что-то еще, помимо «преступлений», свидетелем чего хочет быть человек? Я думаю, да. Посмотрите на самые выдающиеся произведения культуры за все века и вы увидите, что человек хотел  и, смею надеяться, хочет быть свидетелем… Фаворского света. Того, в котором апостолы на горе Фавор увидели Христа во время Его Преображения. Мне кажется, они как раз были идеальными зрителями, простите за такое уплощение. В шедеврах искусства совершенно разных веков мы видим этот свет - как напоминание о том, что смерть побеждена, что, по мысли одного мудрого автора, мы бессмертны, как бы нам ни хотелось обратного. Я помню, как осенью 1986 года увидел в кино режиссерскую версию «Андрея Рублева» («Страсти по Андрею») Тарковского. Со мной такое творилось после этого фильма… Понимаете, я шел по улице и плакал - от чувства любви буквально ко всем людям, которые неслись мимо. Это и был тот самый катарсис, когда через произведение искусства я получил абсолютно достоверное подтверждение собственного бессмертия.

- Но неужели это можно транслировать через сериалы?
- Да какая же разница, через что? Мольер, например, транслировал это в фарсе. Вопрос о высоких и низких жанрах здесь снимается вообще. Жанры рождаются и умирают, здесь главное - зачем тебе это нужно, какая у тебя, как автора, цель?

Вот я ставил в театре «Крейцерову сонату» Толстого. Читавшим не надо объяснять, что это произведение не в самых оптимистичных тонах рассказывает о семейной жизни. Однако там есть слова, которые я особо хотел подчеркнуть в спектакле. У героя спрашивают на суде: когда он жену убил? И он отвечает, что на самом деле он убивал ее каждый день... Вдумайтесь, как часто мы каждый день убиваем человека, который находится с нами рядом. Помню, как потом кто-то даже сказал, что вечер после показа впервые за долгое время прошел в семье без скандалов и криков. Да, это всего лишь спектакль, да, его посмотрели и забыли, но если для кого-то даже на один вечер он изменил жизнь, это значит, что он был нужен.

Взятка

- Однако если вернуться к сериалам... Мне кажется, привязанность зрителя к ним объясняется другим - попыткой бегства от реальности. Нам проще прожить какие-то моменты с понятными нам телевизионными героями, которые ничего от нас не требуют, чем потратить это время на решение конкретных проблем в собственной семье…
- Думаю, это столь же ясно, сколь очевидно и то, что человек склонен к трусости, лени и другим порокам. Собственно, искусство и существует-то потому, что люди несовершенны. Другое дело, что искусством, как ни парадоксально, можно пользоваться и для того, чтобы оторвать человека от искусства же, вернуть его в жизнь.

- А Вы знаете примеры того, как Ваш сериал повлиял на зрителей?
- В истории показа «Не родись красивой» был один хороший эпизод: Кате Пушкаревой по сюжету предлагают очень большую взятку. И вот на протяжении нескольких серий держится главная интрига: возьмет она ее или нет. Я пытаюсь объяснить зрителям: это не совсем сказка. Ведь смотрите: живет где-то в стране некрасивая девушка, у нее может появиться все, если она возьмет эти деньги, и ей будет очень этого хотеться - но она ни за что их не возьмет. И вдруг мы понимаем, что рейтинг становится просто заоблачным, что нас заваливают письмами: «Если Катя возьмет взятку, то мы перестанем вас смотреть!», форумы в Интернете взрываются. По-моему, это и есть нужный эффект от сериала. Я уверен, что если бы можно было посмотреть статистику, то мы бы увидели, что коррупция в стране в эту неделю даже пошла на спад. Представьте, сидит семья у телевизора, дети переживают за Катю, а их папа, например, в тот момент делает выбор - давать кому-то взятку или нет. И, надеюсь, я знаю, чтó он выберет именно в то мгновение.

- Но ведь потом сюжет вновь возвращается к милым смешным шуткам, а жизнь - на круги своя, и в ней есть место всем человеческим слабостям…
- Вы же работаете в православном журнале, надо ли отдельно говорить, что после грехопадения многие вещи в нашем мире не могут быть идеальными, как бы нам того ни хотелось? Сериал - массовый жанр со своими законами, без соблюднения которых его просто не смогут долго смотреть. Другой вопрос - что хорошего ты способен сделать при этих правилах игры?

Время войны

- Вы сказали, что сериал «Не родись красивой» стал в том числе и ответом на острые вопросы в сознании людей 1990-х годов. А сегодня на какие болевые точки нужно реагировать в искусстве, с Вашей точки зрения?
- На мой взгляд, в мире стало слишком много агрессии - того, что я называю «мужским началом». Это стремление справиться со своими сложностями путем подавления другого человека. Это желание переделать окружающую действительность под свою модель, свои желания и представления о справедливости. Мужское «берущее начало» перевесило женское - отдающее, жертвенное. Военная логика возобладала над миротворческой. Какой конфликт, даже локальный, частный, ни возьми - обе стороны хотят драки. Мои слова могут казаться отвлеченными, однако каждый день я все больше понимаю: во всем виноват ты сам, абсолютно бессмысленно воздействовать на мир, подчиняя его себе. На мир можно воздействовать только своим собственным примером. Как говорил святой Серафим Саровский, спасись сам - и тысячи вокруг тебя спасутся. Когда я попытался посмотреть в себя, то понял - ну какой там мир? Успеть бы хоть как-то с этим справиться…

Помню, как в конце 1980-х годов был всплеск популярности либеральных идей. И я в благодушном порыве борьбы за общее счастье взялся за разрушение комсомольской организации в пединституте, где тогда учился. Пришел туда и говорю: давайте эту организацию закроем. И удивительная вещь: те люди, которые были, как мне казалось, далеки от меня, эту идею поддержали, а близкие люди, с которыми я общался, которых считал единомышленниками, резко выступили против. Мои политические убеждения развели меня с ними. Часто попытки переустройства ведут к разрушению. Как сказал Ипполит в «Иронии судьбы...», за такое короткое время разрушить что-то хорошее можно, а вот успеть создать новое - не всегда.... Сейчас, по прошествии многих лет, я понимаю, что объединить по-настоящему может только Бог, что мир не может устанавливаться агрессией.

- Как понимание этих вещей практически выражается в том, что Вы делаете в профессии?
- Гоголь был абсолютно прав, когда писал, что при работе над «Мертвыми душами» с каждым из героев изживал их пороки из себя самого. Так и я сейчас понимаю, что, взявшись за спектакль или сериал, надо прежде всего ставить вопросы перед самим собой, а не перед внешним миром.

Чеховское

- Сейчас от киногурманов часто можно услышать, что, по сравнению с новыми западными сериалами, например, «Шерлоком» или «Родиной», наши выглядят слабовато. Что бы Вы на это сказали?
- Думаю, мы можем по-интеллигентски долго говорить о художественной слабости наших сериалов, но наше мнение останется в пределах статистической погрешности. А основная часть аудитории продолжит их смотреть. Есть жанр, который любит одна шестая часть света, и давайте примем это как факт. Да, наш сериал не похож на то, что делают на Западе, но есть в нем то, что цепляет людей. Он тяготеет к советскому кино 1960-1970-х годов, в нем выстраивается, как я ее называю, Данелиево-Рязановская линия, любимая многими. Я сам могу бесконечно пересматривать «Не горюй!» Данелии или «Берегись автомобиля» Рязанова и уверен, что это в полном смысле - наш жанр.

- Получается, у нас тяготение к советской «кинокартинке», где было все более или менее стабильно, уютно и хорошо… Но ведь в этом - нежелание сталкиваться с реалиями современной жизни, разве нет?
- Где же там «все хорошо»? «Не горюй» - один из самых светлых фильмов, в котором все очень плохо заканчивается: человек умирает, устраивает собственные похороны… Это скорее трагикомический взгляд на жизнь, что-то чеховское, очень нам близкое. Юмор, смех и слезы, которые существуют в светской обстановке, но за которыми, безусловно, кроется память о том источнике духовной жизни, которым многие века жил народ, память о вере. Да, я ценю, например, Триера, которого уже Вам цитировал, но я ни за что не сяду вместе с семьей смотреть его «Догвилль», один из самых любимых моих фильмов. Я хочу, чтобы был фильм или сериал, который мог бы пусть на какое-то время объединить меня с семьей, с любимыми людьми. Мне кажется, что когда все вокруг призывает к разъединению и вражде, очень важно, чтобы были какие-то - и пусть даже в формате сериалов - поводы для сближения.

Автор: МИТРОФАНОВА Алла; Фото Владимира Ештокина
Источник: ФОМА  О православии для широкой аудитории