ГРЕЧКО Георгий Михайлович ( род. 1931)

Георгий Михайлович ГРЕЧКО родился 25 мая 1931 года в городе Ленинграде в семье служащего. Русский. Мать родом из города Чашники, Белоруссия. В 1955 году окончил с отличием Ленинградский механический институт, работал в конструкторском бюро.

В 1968-1969 годах Гречко входил в группу советских космонавтов, готовившихся по советским программам облёта Луны Л1/«Зонд» и посадке на неё Л3. Полёты пилотируемых кораблей «Зонд» по лунно-облётной программе были отменены после того, как США совершили первый полёт вокруг Луны на «Аполлоне-8» в декабре 1968 г., а параллельная лунно-посадочная программа (в полёте по которой Гречко должен был оставаться на окололунной орбите, когда командир экипажа высаживался на Луну) также не была реализована ввиду значительного отставания от США с полным проигрышем СССР в «лунной гонке» после успешной высадки американцев на Луну в июле 1969 года (программа «Аполлон-11»).

С 11 января по 9 февраля 1975 года совместно с А. А. Губаревым совершил полёт на космическом корабле «Союз-17» в качестве бортинженера. 12 января 1975 года «Союз-17» произвёл стыковку с находившейся на орбите с 26 декабря 1974 года орбитальной станцией «Салют-4». Полёт продолжался 29 суток 13 часов 20 минут.

С 10 декабря 1977 года по 16 марта 1978 года совместно с Ю. В. Романенко совершил полёт на космическом корабле «Союз-26» в качестве бортинженера и орбитальной станции «Салют-6». В полёте, длившемся 96 суток 10 часов, к орбитальной станции пристыковывались космический корабль «Союз-27» (экипаж: В. А. Джанибеков, О. Г. Макаров), грузовой транспортный корабль «Прогресс-1» и космический корабль «Союз-28» (экипаж: А. А. Губарев, В. Ремек). Возвратился на корабле «Союз-27». Георгию Михайловичу присвоено звание Героя ЧССР.

17 сентября - 26 сентября 1985 года Г. М. Гречко в качестве бортинженера совместно с командиром Владимиром Владимировичем Васютиным и космонавтом-исследователем Александром Александровичем Волковым совершил третий космический полёт на космическом корабле «Союз Т-14» и орбитальной станции «Салют-7». После работы на борту орбитального комплекса «Салют-7» - «Союз Т-13» - «Союз Т-14», возвратился на Землю вместе с В. А. Джанибековым на космическом корабле «Союз Т-13». Выполнив этот полёт в возрасте 54 лет, он в течение 13 лет оставался самым пожилым в СССР/России человеком, побывавшим на орбите (в 1995 году это достижение повторил Геннадий Стрекалов, а в 1998 году превзошёл Валерий Рюмин).

Источник: ВИКИПЕДИЯ Свободная энциклопедия  

Георгий Михайлович ГРЕЧКО: интервью

Георгий Михайлович ГРЕЧКО (род. 1931) - космонавт, дважды Герой Советского Союза, доктор физико-математических наук, профессор, путешественник, исследователь: Видео | Интервью | О Человеке.

Космонавт Георгий Гречко о Боге, человеке и летающих тарелках

Корреспондент "Новостей Петербурга" Павел Яблонский побеседовал с прославленным космонавтом Георгием Михайловичем Гречко, когда тот посещал… Коневский Рождество‑Богородичный мужской монастырь.

- Георгий Михайлович, как и почему вы оказались гостем Коневского монастыря?
- Во‑первых, мы с женой - верующие люди, во‑вторых, мы вообще любим посещать старинные, древние храмы, монастыри. И где бы ни бывали —-хоть в Сибирских краях, хоть в Самарканде, Бухаре - всегда посещали и православные соборы, и мечети, прежде всего те, которым много веков. Ведь они особенные, намоленные.

Мы вообще-то побывали во многих самых больших и значительных храмах мира, но вот когда недавно были в знаменитом Сантьяго-де-Компостело в Испании, я поймал себя на мысли, что своих-то духовно значимых мест, что порой под боком, мы ведь не посещаем. И вот на днях мы побывали в Белоруссии, где посетили старинные церкви. А там ведь такая удивительная история - то здесь Польша была, то Литва, то Россия, то теперь Белоруссия. Нам показали иконы, среди которых есть и чудотворные. Мы любим такие путешествия, и вот теперь приехали на Коневец.

- Как вы стали верующим человеком, что побудило к вере?
- Я находил веру дважды. В первый раз во время войны. Папа был на фронте, а мама находилась в блокадном Ленинграде, пребывая на казарменном положении. А я жил в деревне, когда вдруг туда пришли немцы. Они стреляли в кур, в корову, чуть не застрелили меня. Тогда, как и вообще во время войны, никого невозможно было попросить о помощи, кроме Бога. Потом, правда, я меньше обращал внимания на религию. Но по прошествии половины жизни стал задумываться. Я понял, во-первых, что у человека есть судьба. Во-вторых, скажу вот что…

Я много гонял на мотоцикле, прыгал с парашютом, плавал под водой, летал на планере, на самолете, рисковал, не говоря уж про военное время, когда не раз оказывался под обстрелом или бомбежкой. Однако всегда выходил невредимым, тогда как всех других, что оказывались даже дальше меня от места падения бомбы, ранило. Я понял, что коль уж давно мог бы быть калекой или мертвецом, но этого всякий раз не случалось, значит, есть судьба и ангел-хранитель, который помогает мне на этой линии судьбы оставаться.

И, знаете, этот ангел со мной порой весьма жёстко обращался. Если я отступал от некоей свыше предначертанной жизненной линии, он меня очень сильно наказывал, порой даже доводя до отчаяния. И всякий раз возвращал на неё.

Тогда я понял, немножко исходя из теории вероятности, что без ангела-хранителя я в половине случаев оставался бы невредимым, а в половине - вредимым. А коль все время, при всех случаях невредим, значит…

- А из ваших коллег-космонавтов много верующих?
- Американцы - верующие. Хотя, думаю, не все. Один даже был проповедником в храме и до полета, и после. А про наших сказать затрудняюсь. Есть вещи, куда нельзя залезать. Например, в душу человека. Если человек придет к батюшке и раскроет свою душу - это одно, а если я приду к своему даже другу и начну в душу лезть… Есть запретная тема, например, не узнавать о здоровье. Да и мама меня так воспитала, что ничего лишнего спрашивать не надо, когда человек захочет - сам скажет.

- Сейчас много говорят об инопланетных присутствиях на Земле и о том, что это могут скрывать…
- Я считаю, знаете ли, что пока представителей инопланетных цивилизаций на Земле нет. Может быть, они и есть, но пока ни одного такого контакта с ними, о котором можно было бы с достоверностью утверждать, не было. Я ученый, доктор физико-математических наук, поэтому верить всяким слухам или бредням, например, какой-то женщины, будто она забеременела от какого-то иноземного существа, я не могу. А каких-то прямых стопроцентных доказательств, что они есть или были, пусть тысячи лет назад, или существуют где-то в параллельном пространстве, пока не знаю. Я их ищу, пока не нашел.

Понимаете, я ученый. В течение шестидесяти лет на моей памяти какие-то огоньки всё где-то летают и летают, но мы ничего о них не узнали. Пилотируемые ли это объекты, или не пилотируемые, из Вселенной ли они, из-под земли ли, или из-под воды? А о составе чего-то найденного на земле, возможно прилетевшего из космоса, лишь слышим: ртуть… сталь… неизвестный металл… Что же дальше? Мы ведь ничего о них того, что бы нас в чем-либо убеждало, не узнали! Это ведь не наука, когда, занимаясь чем-то десятки лет, ничего не узнают.

- Американские астронавты ведь не раз рассказывали о встречах на Луне с чем-то, что можно отнести к признакам инопланетной цивилизации.
- Я с Эдвином Олдрином, что побывал на Луне, разговаривал несколько раз. Он утверждает, что все эти разговоры, слухи - полный бред. И я ему верю больше. Потому что, например, когда услышал по ТВ о нашей экспедиции к Тунгусскому метеориту, то там сказали: мол, они туда приехали, нашли летающую тарелку, затем привезли ее в Капустин Яр, на свой первый ракетный полигон, и там спрятали на глубине в четыре этажа. И теперь, дескать, нам в России ничего думать, изобретать не надо, мы теперь всё «сдираем» с этой тарелки и делаем. Вот такая потрясающая «достоверная» история на ТВ.

Поэтому пока я не увижу эту тарелку, не прикоснусь, не постучусь, и пока мне не откроют дверь и я не поздороваюсь с теми, кто там, я в них не поверю.

- Что вы можете сказать как ученый о человеке, о человечестве?
- Я открыл для себя, что наука, техника, технологии всё более прогрессируют, развиваются, а человек всё более деградирует. И как ни стремится наука человека сохранить, оснастить, приподнять, воодушевить, всё стремится, по-моему, к обратному. Если по Дарвину - то не от обезьяны идет человек, а, наоборот, к обезьяне.

- Что же толкает человека к обезьяне?
- Как ни пытаются религиозные деятели спасти человеческую душу, но те грехи, за которые выгнали Адама из рая - высокомерие, стремление нарушать все законы и нормы, пользоваться тем, что запрещено, вседозволенность, - всё более привлекательны для людей. То есть, получается, едва только Бог отвернется от нас, дьявол тут же возобладает над нами. Клевать на всякие сладкие дьявольские штучки, на соблазны и искушения, как Адам, людям становится всё легче. И сегодня соблазнов предлагается во много-много раз больше, чем еще совсем недавно. Это - и более сладко, и более просто, чем вести себя порядочно, нравственно, соответствовать десяти заповедям, что позволяют человеку быть человеком и личностно, духовно совершенствоваться.

Павел Яблонский, специально для «Новостей Петербурга»
Источник:  istina-journal.blogspot.ru/2012/10/blog-post.html .


«Я ПРИШЕЛ К ВЕРЕ БЛАГОДАРЯ ТЕОРИИ ВЕРОЯТНОСТИ»

Как я тушил пожар в космосе

- Георгий Михайлович, вы были верующим человеком, когда начинали летать в космос, или вера пришла к вам позже?
- Я стал верующим во время войны. В доме было много религиозных книг. Да и жить хотелось. Папа был на фронте, мама - в блокадном Ленинграде, а я - в оккупации. Жизнь зависела от прихоти немца… Тогда, во время войны, все верили в Бога, потому что понимали, что больше никто тебя не защитит от смерти. Позже, повзрослев, я немного поостыл. А потом пришёл к вере через теорию вероятности.

- Это как?
- Очень просто. В теории вероятности есть такое понятие - кривая распределения. Она рисует вероятность разных событий. Человек я довольно горячий, не трусливый, рисковый и не очень осмотрительный. За свою жизнь я, по-моему, шесть раз тонул, висел на скале, падал в самолёте, был под ружейным обстрелом, под бомбёжкой. Однажды, к примеру, недалеко от меня взорвался снаряд, и меня ни один осколок не тронул, а ребят, которые стояли дальше меня, ранило. Ещё такая ситуация: я на мотоцикле перелетел через руль и так ударился о грузовик, что, если бы этот грузовик проехал ещё один сантиметр, мне оторвало бы ногу. Был у меня страшный случай и на космической станции: там загорелся прибор. Страшен был даже не огонь: когда горит пластмасса, провода и изоляция, воздух становится как грязная вода и можно задохнуться. Тогда мне пригодились навыки в подводном плавании. Я перестал дышать, нырнул в дым, нашёл горящий прибор… Рассказывать об этом, сидя за столом на Земле, это одно. А наверху, когда до Земли 350 километров, деваться некуда. Но пожар я тогда потушил.
Каждый раз я оставался невредимым: не инвалид и не мертвец.

Вот я и задумался: как же так? Стал размышлять о теории вероятности и кривой распределения и думать о том, что по всем правилам половина событий должна быть счастливая, а половина - несчастливая. А у меня все события получились счастливыми, словно эту кривую вероятности кто-то сдвинул. «Но ведь никто, кроме Бога, сдвинуть эту кривую не мог!» - подумал я. Так я опять вернулся к Богу. И настолько вернулся, что у меня теперь даже есть два религиозных ордена и две медали.

- В последние годы вы постоянно бывали в экспедициях. А сейчас чем занимаетесь? Продолжаете путешествовать?
- Я уже давно никуда не выезжал: в последнее время занимаюсь написанием книги воспоминаний. Жизнь у меня была не «выпил водки — и на диван», и мне есть что вспомнить: и как жил до войны, и оккупацию, и приход в ракетостроение… К тому же я встречался с интереснейшими людьми. О них тоже хочу рассказать. Для меня эта книга очень важна. Мне уже 80 лет, жизнь, проведённая отнюдь не на курортах, подорвала здоровье, и мне хочется этой книгой подвести некоторый итог.

«Скажи атеистам, что Меня нет»

- Вы говорите, что будете много писать о других людях, с которыми встречались. О ком, например?
- Например, о Королёве. Он один из самых выдающихся людей эпохи, и я бесконечно его уважаю. Помню, как с ним познакомился. Я был простым инженером, и Королёв вызвал меня для разговора. Меня поразило, что он вышел из-за стола и сел напротив меня, за маленьким столиком, лицом к лицу. По нашему статусу - его высокому, моему низкому - он не должен был так поступать. И вот он стал меня расспрашивать, какой я институт заканчивал, какие лекции слышал. Потом перешёл на личное: какие книги читал, какие пьесы смотрел, какую музыку люблю. Не спеша, не меньше получаса со мной разговаривал. Потом я ушёл. Позже я узнал, что он вот так принимает всех инженеров. А у него, наверное, их к тому моменту было около тысячи! И только потом я понял, что это просто Королёв. Такой человек. Потому что, когда меня принимали в космонавты, никто меня не спрашивал, в какие театры я хожу и какую музыку слушаю. Все больше интересовались здоровьем и непосредственными знаниями, связанными с работой.

- Часто вспоминаете космос?
- Конечно. Телевизионщики приезжают иногда поговорить об этом. Люблю отвести их в новый Музей космонавтики, что открыли в нашем районе. Там неподалеку от входа сейчас стоят этакие пеньки со звёздами. Один пенёк - это какое-то наше достижение в космосе, другой пенёк - другое. И я веду телевизионщиков от пенька к пеньку, читаю и с удовольствием отмечаю, что в половине этих достижений я участвовал. А вообще, в последнее время интервью даю не часто. В прошлом году мне сделали две операции на сердце, так что здоровье не очень позволяет. Правда, с этим борюсь: на тренажёре занимаюсь потихоньку, сердце и ноги укрепляю.

- Во времена СССР, когда вы полетели в космос, говорить о Боге было не принято. Не задавали вам вопрос в шутку, не встретили ли вы Бога, когда летали над Землёй?
- Тогда вере и правда уделялось совсем иное внимание. Давайте я лучше анекдот в тему расскажу? Бог спит, среди ночи его будит ангел и говорит: «Там пришла группа атеистов и требует немедленно с ними поговорить!» А Бог устал, спать хочет… Подумал Он и говорит: «А ты им скажи, что Меня нет!»

Автор: Елена Харо
Источник:  www.krest-most.ru/?c=article&id=160 .

О Человеке: Арсений Замостьянов о Георгии Гречко

Георгий Михайлович ГРЕЧКО (род. 1931) - космонавт, дважды Герой Советского Союза, доктор физико-математических наук, профессор, путешественник, исследователь: Видео | Видео | Интервью | О Человеке.

КОСМОНАВТ НА АФОНЕ

Георгий Михайлович Гречко - кто он? Учёный, космонавт, паломник, балагур, персонаж из телевизора?.. Конечно, всё вместе. Многие ахнули от удивления, увидев его на телеэкране в Ватопедском монастыре, среди паломников…

Эта экспедиция замышлялась давно. Сначала по эскизам диакона Феодора Конюхова создали новую икону нашего святого адмирала. Потом отец Феодор попросил Георгия Михайловича Гречко доставить икону на Афон. И вот космонавт направился к берегам греческим - на паруснике «Бегущая по волнам», в сопровождении паломников, среди которых - священники и коллеги Гречко… В трёхдневном плавании икона хранилась в каюте Георгия Михайловича.

«Я счастлив, что отец Феодор, которого уважаю ещё и как мужественного человека, выдающегося путешественника, благословил меня на эту поездку. Наш святой адмирал Феодор Ушаков не знал поражений. Он был глубоко верующим человеком, не знал, что такое трусость и малодушие. И Господь даровал ему силы творить чудеса.

Мне уже давно исполнилось восемьдесят. Я признаюсь честно, не ожидал, что доживу до столь преклонных лет, пройдя оккупацию, а потом - сверхнагрузки, которые выпадают на долю космонавтов. И мне хотелось бы поблагодарить Господа за такую долгую жизнь. Поблагодарить в этом святом месте, в Ватопедском монастыре, на Афоне».

Это слова героя, прошедшего самыми опасными тропами, доступными человеку. С благословения и молитвы он начал дорогу в Ватопед.

А мы припомним некоторые свершения одного из старейших космонавтов России.

На «фирму Королёва» он пришёл в 1954-м году - писать диплом. Вдумаемся - 54-й год, о пилотируемой космонавтике тогда говорили только писатели-фантасты, которых Георгий Гречко читал усердно.

«Это был проект старта ракеты с подводной лодки с помощью своего же двигателя, без вспомогательных средств. Уже с 54-го года я работал в КБ, получал полставки», - вспоминает Георгий Михайлович. Отец видел его преподавателем в Военмехе. Там - привычный ленинградский комфорт, приличная зарплата, перспективная кандидатская.

Репутация в институте у него была блестящая: за все годы учёбы - ни одной «четвёрки», только «отлично». И всё-таки он ринулся в Подлипки, где приходилось снимать угол в спартанском стиле. Поманили ракеты, поманил космос. Королёв нашёл время для затяжного разговора с новым сотрудником. Он прощупывал, изучал человека - спрашивал об учёбе в Военмехе, о любимых книгах и спектаклях, о музыке… Мелочей для него не существовало.

Космонавт вспоминает: «Для меня космонавтика начиналась на полигоне. Тогда космодромов еще не было. Мы использовали „семёрку“ как боевую ракету и стреляли по Камчатке, как говорили, „целились в кол там“. Когда начали использовать „семерку“ для космоса, то многое пришлось пересмотреть.

К примеру, я выбирал траекторию для спутника. Определял заправку, рассчитывал параметры орбиты. И знал, что теперь ракета пойдет со старта под другим углом, не так, как раньше. Все привыкли к боевым ракетам, к стелющейся траектории. А здесь ракета пошла вверх, а потом за горизонт. Создавалось впечатление, что она падает. И все закричали: „Падает! Падает!“ Но затем пришел сигнал из космоса.

Я стоял около телеметрической будки и видел все. Потом Королев пригласил нас на пункт связи. Он произнес: „Поздравляю вас! И теперь можете выпить… — он выдержал паузу и добавил: − чаю!“ Тогда ведь на полигоне был „сухой закон“. Причем даже в городе не только крепкого спиртного, но и пива не было. „А у меня есть бутылка вина“, − объявил я. Сергей Павлович посмотрел грозно и приказал: „Бутылку сдать коменданту!“ „Бутылку − сдам!“ − пообещал я.

Я с гордостью считаю себя „королевцем“. Он делал ставку на людей и потому побеждал. „Кадры решают все“ − это он усвоил очень хорошо. Он сотрудничал с „неудобными“ людьми, то есть такими, которые всегда имели свое мнение, свою точку зрения, были не очень дисциплинированны, обсуждали приказы, но зато были талантливы. Их мнения сталкивались с другими, в том числе и с мнением Королева, и тогда рождалась искра.

Я присутствовал на многих заседаниях, которые проводил Королев. Он приглашал главных специалистов, которых хорошо знал, потому что каждого принимал на работу и тщательно изучал, и молодых, вроде меня. Ставился, к примеру, вопрос о топливе для ракет будущего: керосин или водород? Он опрашивал всех, в том числе и меня. Я ничего умного, отличного от того, что уже было сказано, предложить не мог. Но вставал и высказывал свое мнение.

Лишь много позже я понял, что Королев приучал каждого говорить то, что думает. Ведь потом, рано или поздно, человек обязательно выскажет нечто такое, что будет отличаться от мнения других. И вот такой случай выпал. На одном из обсуждений я заявил, что третий спутник не взлетит. Дело было в заправке ракеты. По моим расчетам получалось, что сделана она неверно.

Королев выслушал меня, а затем позвонил моим начальникам и сказал, что их сотрудник на космодроме высказывает такое мнение. Ему ответили, мол, не соображает или „выпендривается“. Потом оказалось, что я прав, и Королев прислал моего начальника на космодром мне в подчинение…».

Королёвскую школу Георгий Михайлович готов вспоминать в мелочах. Работа с главным конструктором не забывается.

После первого спутника и гагаринского полёта работа под руководством Королёва воспринималась как главное дело века уже не только в коллективе всё понимающих энтузиастов. Наступили звёздные часы космонавтики. Наконец, учёных, инженеров стали принимать в отряд космонавтов. Георгий Гречко, к собственному удивлению, прошёл медицинскую комиссию и жёсткие испытания.

Из трёхсот кандидатов в заветный отряд попали только тринадцать. Но до первого полёта было далеко. Мотоцикл, авария, сломанная нога — и на много лет Гречко оказался в космическом резерве. От несбывшихся надежд можно было прийти в отчаяние. Но сегодня он благодарит судьбу за эту отсрочку. Пребывая в резерве, Гречко каждый день совершенствовался и как учёный? и как космонавт, работал на полную катушку. И впервые отправился в космическое путешествие, будучи не вполне юным, но уникально подготовленным!


Первый полёт сорокачетырёхлетнего Георгия Гречко проходил с 11 января по 9 февраля 1975 года. Рядом с ним на корабле «Союз-17» был лётчик-космонавт А. А. Губарев. Корабль состыковался с орбитальной станцией «Салют-4». Не прошло и трёх лет - а страна уже провожала Гречко в новый полёт, который должен был стать рекордным по продолжительности уже не только для СССР, но и, что называется, в мировом масштабе.

Вместе с Ю. В. Романенко Георгий Гречко пребывал в космосе 96 суток и 10 часов - с 10 декабря 1977 года по 16 марта 1978 года. Мировой рекорд, фантастический по тем временам! Они работали на станции «Салют-6», утверждая советское присутствие в космосе.

Прошло семь с половиной лет - и снова Георгий Гречко отправился в космическую экспедицию. С 17 по 26 сентября 1985 года он работал на борту орбитального комплекса «Салют-7» − «Союз Т-13» — «Союз Т-14».

Каждое космическое путешествие Георгия Гречко было открытием, научной победой. Дважды он становился первопроходцем новейших, «необъезженных» орбитальных станций! А в третьей экспедиции он был разработчиком научной программы, которую сам же и реализовал вместе с коллегами.

Многое скрывается за формулировками из энциклопедий: дважды Герой Советского Союза, трижды побывал в космосе… И пожар на орбите, и починка уникального телескопа, и аварийное приземление, и горох, выращенный в космической оранжерее, и научные данные, которые, благодаря Гречко, наша страна получила на десятилетие раньше других…

История пилотируемой космонавтики не исчерпывается праздниками и триумфами. Далеко не все миссии были стопроцентно успешными. И в СССР, и в США, и в современной России не было ни одного полёта без серьёзных трудностей, в которых проявляется профессионализм космонавта.

Георгий Михайлович Гречко относится к числу наиболее профессиональных космонавтов. По признанию коллег, он - один из лучших космических бортинженеров в истории, трижды работавший на орбите безупречно, удивительно продуктивно. Самые известные космонавты младших поколений учились у него, старались перенять хватку исследователя.


Георгий Михайлович признался, что был когда-то убеждённым атеистом, но пришёл к Богу - одним из первых среди космонавтов. А непобедимый адмирал Ушаков был его героем ещё в детские годы, когда ленинградский мальчишка мечтал стать моряком. И вот икона доставлена в Ватопед, а глаза космонавта искрятся от счастья - как у мальчишки.

Адмирал Ушаков! Святой русский моряк и герой Греции, освободитель… А ведь и Георгий Михайлович к Элладе имеет непосредственное отношение: фамилия-то у него, согласно ономастическим исследованиям, указывает на греческое происхождение далёкого предка…

Пожалуй, главный урок Георгия Михайловича Гречко - целеустремлённость учёного, который сказку делает былью, который умеет мечтать, увлекаться и работать на результат. Он рядом с нами. Живёт в Москве, трудится, иногда выступает по телевидению, иногда с кем-то спорит или попросту шутит по радио.

Ему исполнилось 82, он - доктор физико-математических наук, профессор, путешественник, исследователь… И ничего удивительного в том, что именно он на паруснике привёз икону на Афон. За мечтой, за надеждой он всегда готов лететь на всех парусах.

Источник: ПРАВОСЛАВИЕ И МИР  Ежедневное интернет-СМИ