ГАСЛОВ Игорь Владимирович ( 1975 - 2014 )

Игорь Владимирович ГАСЛОВ (1975-2014) - создатель ЖЖ-сообщества "Православный устав во всей полноте": О Человеке | Интервью | Статьи  .

Игорь Владимирович Гаслов обучался в Санкт-Петербургской Духовной Семинарии. Автор книги "Православное богослужение. Практическое руководство для клириков и мирян", выдержавшей множество переизданий за последние 14 лет. Окончил Санкт-Петербургский филиал ГУ Высшая Школа Экономики. Работал в сферах управления проектами для государственных нужд. Создатель ЖЖ-сообщества "Православный устав во всей полноте".

Сферами его интересов были каноническое право, богослужебные и дисциплинарные уставы, историческая литургика, местные богослужебные практики. Среди его статей - публикации о Всеправославном соборе, церковном суде и Богослужебном Уставе.

Игорь Гаслов принимал деятельное участие в восстановлении храма Рождества Иоанна Предтечи в Юкках.

Источник: ПРАВОСЛАВИЕ И МИР  Ежедневное интернет-СМИ 

О Человеке: Протоиерей Игорь Прекуп о Игоре Гаслове

Игорь Владимирович ГАСЛОВ (1975-2014) - создатель ЖЖ-сообщества "Православный устав во всей полноте": О Человеке | Интервью | Статьи  .

ОДИОЗНЫЙ ГАЛОВ
В жизнь вечную ушел жизнерадостный человек.

«Имейте в виду: я – одиозная личность!» – саркастически улыбаясь, произнес он в конце нашей первой встречи. Мы не раз с ним общались за эти почти четыре года, но запомнился он мне именно тем грустно-ироничным, добрым взглядом слегка исподлобья поверх очков… Встретились мы с ним тогда, опять же, по весьма типичному для него поводу: мне была нужна помощь человека компетентного в каноническом праве и современных церковных реалиях. В тот раз Игорь поздно вечером приехал в Питер специально, чтобы встретиться со мной, как будто ему это надо было. Мы довольно долго сидели, разговаривали на разные темы, в основном о проблемах церковной жизни, параллельно обдумывая мою непростую ситуацию и прикидывая разные варианты развития событий.

Он как-то весь тогда раскрылся: веселый и потаенно грустный, хохотун и острослов; горячий, резкий до грубости и одновременно трепетно-добрый, чуткий и как-то по-мужски, что называется «без соплей», сострадательный; православный христианин, осознающий и остро переживающий за язвы церковной жизни, жестко реагирующий на мерзость, особенно, если она пытается свить гнездо под церковной крышей, и в то же время прагматичный, продумывающий всякий шаг, чтобы не навредить Церкви и реально помочь тому, кто попал в беду.

Вскоре, когда, как мы с ним и предполагали, я попал под запрещение в священнослужении, он составил текст апелляции, а затем продолжал меня всячески поддерживать вплоть до заседания Общецерковного Суда, который снял с меня запрет (сидеть бы мне в нем и поныне, кабы не было Игоря в моей жизни). Он тогда приехал в Москву, чтобы подставить плечо, и радовался как ребенок, узнав о судебном решении… «Будьте как дети» – это про него.

Игорь – непростой человек. Он мог и послать на дальнюю дистанцию с подробным описанием маршрута, не стеснялся в выражениях, иногда сознательно эпатировал аудиторию. На него многие обижались и далеко не всегда безосновательно. Однако никто и не берется продвигать его на канонизацию. Но вот, что важно понять: он был настоящим. И есть.

Вдумайтесь, читатели! Сколько внутри и вокруг нас – искусственного, ненатурального, синтетического… Синтезированное благочестие, ЭКО-милосердие, смирение и кротость «идентичные натуральным» – как много этого и как оно привычно, как узаконивается оно все прочнее! А Игорь делал все от него зависящее, чтобы не оказаться соучастником формирования этой общеобязательной личины мнимого благонравия. Ну… иногда перегибал, да, но оставался честным пред Богом, перед самим собой и людьми, ничего из себя не строя (в том числе и в своих глазах), в отличие от многих из нас. И уж точно никто, кроме самых близких не знает ни того, как его предавали иные из тех, кому он пытался помочь, ни того, как он просто, без показного великодушия, их прощал, без малейшего высокомерия, сочувственно снисходя к их немощам.

В притче о Страшном суде Господь дает четкий критерий определения по ту или иную от Него сторону: отзывчивость. Те, которых Он собрал по правую сторону, не просто одевали-кормили-поили-посещали «малых сих». Они отзывались, окликались на чужое горе, на чужие «проблемы», они «не проходили мимо», но участвовали в жизни «посторонних людей», облегчая бремя «обстоятельств».

Игорь – один из них. Он был чрезвычайно жизнелюбив и делился этой любовью постоянно и со всеми, кто только был в досягаемости – хоть непосредственно, хоть в соцсетях. И, что важно, стержнем его жизнелюбия была любовь к Тому, Кто есть «путь и истина и жизнь» (Ин. 14; 6).

Игорь – христианин. Настоящий – и в смысле неподдельности, и в смысле реальности присутствия: нормальный живой христианин; пусть далеко не икона, но и не подделка под нее, не «отфотошопленная» картинка и не кичевый лубок.

Царствие ему Небесное!

Источник: ПРАВОСЛАВИЕ И МИР  Ежедневное интернет-СМИ

Игорь Владимирович ГАСЛОВ: интервью

Игорь Владимирович ГАСЛОВ (1975-2014) - создатель ЖЖ-сообщества "Православный устав во всей полноте": О Человеке | Интервью | Статьи  .

ТРУДНАЯ ЖИЗНЬ ВИРТУАЛЬНОГО ХУЛИГАНА

Кто такой Игорь ГАСЛОВ, можно определить за две минуты с помощью «Яндекса»: популярный блогер с активной жизненной позицией и острым языком, создатель интернет-сообщества «Устав». Минуты через четыре изучения вопроса, правда, возникает ряд недоумений: кто он, Робин Гуд, выводящий на чистую воду мошенников, или сам мошенник? «РПЦ-шный подпевала» или «враг Патриарха»? Определить истину в реале отправилась Анна ЕРШОВА.

Специалист-практик

- Игорь, если считать блоги новым типом СМИ, вас можно назвать «журналистом нового формата». Причем официально признанным, судя по тому, что прошлым летом вас пригласили в журналистский пул, сопровождающий визит Патриарха на Украину. А что было «до интернета»: кто вы по профессии, где учились?
- Давайте начнем еще раньше, со школы. Это было начало девяностых, тогда как раз открылись двери в нашей стране для всякого рода проповедников, и кто-то нам с приятелем подарил Евангелия. Мы этим очень вдохновились и даже сделали газету с цитатами из Библии. Распечатали ее в ста экземплярах и стали продавать около метро «Васильевский остров», где тогда собирались разного рода общественные тусовки. С кем-то мы познакомились, с кем-то подружились, и один человек мне говорит: «А ты чего некрещеный? А поехали в Вырицу…» Там вокруг Казанской церкви при настоятеле отце Алексии Коровине сложилась группка приветливой молодежи, там я крестился и остался при храме. Через полтора года стал читать на клиросе, это был 11-й класс, я катался в Вырицу каждые выходные и все лето. Окончив школу, стал штатным псаломщиком, а через год поступил в семинарию.

В семинарии поначалу все было так же резво: уже в первом классе я стал уставщиком мужского хора. Но через полтора года меня отчислили — за непосещение и неуспеваемость. Я к началу второго класса понял, что можно не ходить на занятия, а преспокойно в библиотеке читать то же самое и сдавать экзамены. Но «системе» это не понравилось.

Потом работал в православном издательстве «Сатисъ» - и верстальщиком, и в отделе распространения, и даже книжку написал. Мне ж надо было доказать «системе», «кого они потеряли», и я за неделю по вдохновению накатал книжку «Православное богослужение. Практическое руководство для клириков и мирян». Это такая удобная шпаргалка для отцов, пономарей и чтецов аж на 200 страниц: как кадить, куда в какой момент службы идти и т. п. В народе эта книжка называется «Гаслов с балетом». Дело в том, что я в третьем классе школы чуть не поступил в Вагановское училище, до сих пор помню эти балетные нотации, схемы танца. Вот и использовал подобные нотации, чтобы изобразить, как подойдет диакон, как священник. За эти штуки книжка ценится и с 96-го года до сих пор переиздается.

Потом появилась семья, надо было работать по-серьезному, и я «ушел» в бизнес. Работал в консалтинговой фирме, занимался госзакупками. Я тогда совершенно забыл про Церковь, меня как-то выбросило из этой среды… А потом я попал в очень неприятную аварию, чуть не погиб… И случилось такое совпадение: меня с места аварии забирала скорая помощь, в бригаде которой была одна из вырицких прихожанок. Я провалялся две недели в реанимации и полтора месяца в хирургии. После аварии был суд. Мне дали условный срок, через год я закрыл свой бизнес. На этом закончилась моя активная светская деятельность. Но все это мне сейчас очень пригодилось: раскапывая нашумевший в СМИ конфликт между Иерусалимским Крестовоздвиженским женским монастырем и реабилитационным центром «Детство» (в Домодедове Московской области), я прекрасно знал ситуацию изнутри и видел, где мухлюют федеральные чиновники.

- А с чего началась ваша активная интернет-деятельность?
- Было две темы, которые меня интересовали: темное пиво и пабы,  каноническое право и литургика. Где-то год я занимался раскруткой форума про пабы и пиво, и, как ни смешно это звучит, это стало неким опытом, который помог организовать сообщество «Устав». «Устав» был создан с очень простой целью: раз никто про каноническое право ничего не понимает, надо заняться своего рода просвещением. Там поднимаются любые темы, связанные с церковным правом, все, что касается нормативов и их практического применения: запреты священников, совместная молитва с иноверцами и т. д. В модераторы я стал приглашать преподавателей канонического права из МДА и ПСТГУ: игумена Савву (Тутунова), отца Александра Задорнова, отца Дмитрия Пашкова.

Натренировавшись на «пабах и пиве», я уже понимал, как эти сообщества раскручивать. Закидывать острые темы, троллить, периодически кого-то банить. Таким образом провоцируется общение, привлекается интерес. А дальше процесс уже можно моделировать: сделать управляемую дискуссию, приводимую к какому-то результату.

- И теперь из хобби интернет-журналистика стала вашей профессией?
- Да, я сейчас специально начинаю уходить в активное блогерство плюс пишу статьи по этим же вопросам для православных порталов. Ведь когда ты пишешь на одну и ту же тему, ты в нее все больше и больше погружаешься. Становишься не профессионалом конечно (для этого нужны фундаментальные знания), скорее специалистом-практиком.

Из виртуала в реал - и обратно

- Вот у вас, судя по всему, активная жизненная позиция. Но быть активным в интернете проще, чем быть активным в своем приходе.
- Конечно, проще бить по клавиатуре и рвать на себе рубаху в виртуале, чем пойти и сделать что-то реальное. Про себя могу сказать: то, что я могу и умею - читать на клиросе, - я это и делаю в близлежащем храме. Но, скажем, заниматься с приходскими детьми, ставить спектакли - не мое. Кроме того, сейчас виртуальное общение и темы, которые там поднимаются, очень быстро выходят в реал. И наоборот, очень многие реальные проблемы оказываются в виртуале. Например, история с домодедовским монастырем была запущена в интернет посредством информационного вируса. Еще одна история, «выпрыгнувшая» в реал, - дело отца Игоря Прекупа, клирика Эстонской Православной Церкви, которого запретили в служении отчасти незаконно. Чтобы проблему решить, необходимо было подавать апелляцию в общецерковный суд. Эту апелляцию нужно было составить, четко показав, какие каноны нарушены. Пришлось помогать отцу Игорю это делать. У нас, к сожалению, есть такое печальное явление в некоторых епархиях, как архиерейский произвол. Зачастую священник не понимает, как себя защитить, он чувствует себя крепостным, не зная, что есть вышестоящие инстанции: общецерковный суд, Синод, Патриарх. В семинарии каноническое право нормально не преподается, тем более не преподается практическое право, и никто не знает эти процессуальные нюансы: как правильно составить иск, как его подать, как себя вести на суде. И я, анализируя свою жизнь, понимаю, что, когда я попал в суд как подследственный, хотя это было очень неприятно и больно, это стало бесценной школой. Все не зря. Нужно на своей шкуре испытать что-то подобное, чтобы потом знать, что делать и чем помочь. И когда отец Игорь пошел на общецерковный суд, мне было ясно, что нужно ехать туда, чтобы хотя бы просто поддержать, чтобы он перед входом в зал заседаний не был совсем подавлен.

Конечно, в любом конфликте виноваты обе стороны. Просто так запрещать не будут. Но священник должен понимать, в чем он виноват, и знать каноны, которые он нарушил. Разъяснение всего этого и есть задача сообщества «Устав». Мы пытаемся сделать все эти, считаемые «скользкими», темы более обсуждаемыми и более близкими к конечному «потребителю»: диаконам, священникам, епископам. Ведь и большинство епископата не понимает, как все это работает. И зачастую епископ делает определенные вещи просто потому, что так принято, потому что «как бы чего не вышло».

Мне кажется, что наше сообщество сейчас отображает общую направленность в церковной среде на прозрачность и открытость. Вот, например, на первом общецерковном суде было принято два решения за священников и два против, а на последнем (в ноябре 2010 года) принято три оправдательных решения и лишь одно осуждающее. И ведь при этом суд состоит из епископов. А у всех епископов есть определенная «корпоративная солидарность». И то, что они склоняются в сторону независимой справедливости, это очень важно.

- Хорошо, пусть у нас теперь «перестройка и гласность», но, с другой стороны, вы постоянно выносите на всеобщее обсуждение какие-то острые моменты, и они становятся самыми «видными» в интернете из того, что есть про Церковь. Не оттолкнет ли это тех людей, которые только что заинтересовались вопросами веры?
- Да, у нас есть масса болевых точек. И любую болевую точку в любой момент раскопает человек, враждебный Церкви. При этом переврет, раздует и распиарит так, что мало не покажется. Так что существуют два пути. Первый - мы дожидаемся, когда кто-то раскопает острую ситуацию и предъявит нам (и мы будем оправдываться, а это всегда проигрыш). Второй - мы сами проблему находим, показываем и формулируем к ней церковную точку зрения. Говорим, что это плохо и что делать нужно все-таки вот так.

Понятно, что это много кому не нравится. У многих мирян отношение к священству и архиереям более чем благоговейное. Это просто шаман и небожитель, трогать его нельзя: «Как можно сказать такое про епископа!» А епископ ведь тоже человек, и он может ошибаться. Если неправильно ко всему этому относиться, можно ошибающегося еще больше подтолкнуть. А если правильно - можно, наоборот, помочь.

Продаются ли блогеры?

- Игорь, вы считаетесь первым блогером, которого официально пригласили в патриарший пул. Как вы думаете, есть будущее у блогов в освещении официальных церковных мероприятий?
- Насколько я в курсе, сейчас блогеров хотят брать в поездки, но только не знают, кого и не очень понимают, как с этим форматом работать. Блоги - формат новый, молодой, в корне отличающийся от обычной журналистики: блогер никогда не пишет по заказу редакции и у него нет редактора. Что взбредет ему в голову, то он и пишет. Вот меня, например, интересуют богослужения и всякие технологические вещи - я и смотрел на Украине, как служба идет, какие менты стоят в оцеплении и т. д. Про это я и писал. Какой это дает эффект - непонятно. Когда мы обсуждали с отцом Владимиром Вигилянским, кого брать из этой области, я предлагал приглашать кого-нибудь из светских блогеров. Например, Сергея Мухамедова, который снимает интересные кадры и потом в виде репортажа выкладывает в сети. Для нецерковной публики это гораздо более интересно, чем все эти наши разговоры, как прошло заседание и какие решения приняты. И, я так понимаю, сейчас с приглашениями в пул блогеров взята небольшая пауза. К тому же финансирование этой статьи расходов уменьшилось, и в последние поездки Патриарха журналисты ездили за счет редакций. Но кто пошлет в командировку блогера, а потом еще и расходы оплатит?

- Интересно читать отзывы в интернете по поводу вашей поездки в составе патриаршего пула. Половина пишет, что «Гаслов продался», вторая половина - «Гаслов хам, и как его туда только взяли». Где правда?
- По поводу «продался». Скорее сам заплатил: я не успевал полететь с делегацией, пришлось лететь за свой счет… Да, меня критикуют со всех сторон, но мне очень понравилось, как кто-то в комментариях сказал: «Завидую тем людям, которые вдруг и от всего сердца стали разделять официальную позицию». Вот это про меня. Повторюсь: если мне неинтересно, я не поеду и писать не буду. А если интересно (как, например, недавняя служба Патриарха в Кронштадтском Николаевском соборе), так я и ждать не стану что позовут - позвоню и аккредитуюсь самостоятельно. Вот на Синод обязательно аккредитуюсь, потому что это тематика «Устава». Но у меня нет какого-то бейджика «патриарший блогер», это просто бред.

- Но все равно - вот вы такой острый и принципиальный, а если пригласили, то как-то чисто по-человечески неудобно критиковать, правда?
- Может быть, и неудобно. Но это уже вопрос журналистского хулиганства.

О чем можно и нельзя говорить

- На прошлом фестивале «Вера и слово» вы помогали организовать секцию «Интернет-СМИ». Там же, на фестивале, была презентация церковного канала на крупнейшем видеопортале YouTube. Зачем Церкви канал на портале, где 50 процентов видео весьма сомнительного содержания?
- Я занимаюсь провайдингом и прекрасно знаю профиль трафика, идущего на нынешнего пользователя интернета. В этом профиле 80 процентов занимают видео в социальной сети «ВКонтакте». Вот у меня ребенок садится за компьютер, открывает там мультики и смотрит. Хотя дома у нас тарелка «НТВ плюс», мы все смотрим из сети. Потому что любой канал - это эфирная сетка. Если не успел к определенному времени - пропустил передачу. Пропустил один, второй, тысячный - аудитория теряется. Когда в Церкви встает вопрос о том, где и как организовать общероссийский ТВ-канал, есть несколько ответов. Можно покупать транспондер на спутник, можно поставить телестудию, делать круглосуточные вещания. Но все равно покрытие будет мизерным. Будут делать упор на праймтаймовые передачи, а все остальное время забивать «балластом». Конечно, многим старушкам нравится, когда на телеканале «Союз» читают утренние и вечерние правила, но это не телевизионный продукт. Нужны короткие, ясные проповеди, внятные комментарии на злободневные темы, острые ток-шоу. И если есть YouTube, который смотрят все, и есть материалы, которые там можно публиковать, — этим нужно пользоваться. Точно так же можно сказать: «А зачем Церкви газеты?» Ну давайте вообще от печати откажемся и будем книжки вручную переписывать.

- Есть ли какие-то вещи, на ваш взгляд, о которых не принято говорить даже в блогах? Например, параллельно с вашими постами о визите на Украину висели фоторепортажи об автопарке, сопровождающем Патриарха. Надо ли на это реагировать и как? Мы же все равно никогда не узнаем правды по этим вопросам, будут только догадки.
- На самом деле, узнаем: я надеюсь, будет, например, фоторепортаж о внутренней жизни Чистого переулка. Сейчас есть понимание, что нужна нормальная информационная открытость. К тому же посмотрите на нашу церковную прессу: если женский глянец начал появляться, то для мужиков нет ни одного журнала! Ведь что мужчин интересует? Часы, машины, техника. И почему об этом грамотно не написать? Это интересно всем - и церковным, и нецерковным людям.

- Но сразу же появляется тема, что попы - мироеды и все наворовали.
- Эта тема будет всегда, только светские СМИ наврут с три короба, и мы будем сидеть и оправдываться. Например, тема «на чем летает Патриарх». У меня даже раздел в блоге есть «Патриарх и автомобили-пароходы-самолеты». Святейший летает либо общим чартерным рейсом (в бизнес-классе - Патриарх и кто-то из епископата, в экономклассе - вся делегация), либо летит отдельно чартер с Патриархом и отдельно делегация обычным чартером (или обычным рейсом авиалиний). Почему об этом не написать? А то вылезают крики, когда он прилетает на этом вот чартере: «Вот, у Патриарха реактивный самолет!» Самолет не у него, самолет арендованный. На этом самолете вчера летел такой-то человек, позавчера такой-то. Что тут скрывать? Когда что-то скрываешь, все обрастает мифами.

Блогер - тоже человек

- Вы довольно много знаете «подноготной» про различных священников, епископов, в курсе множества внутрицерковных происшествий. Вашей вере, вашим отношениям с Богом это не навредило?
- Скорее помогло. Я как-то более четко стал понимать, куда мне нужно идти, с Кем мне необходимо разговаривать, ради Кого я правду откапываю. А все дополнительные сведения мне дают только одну вещь - возможность сделать выводы и возможность грамотно отвечать на вопросы.

- Блогерство - довольно жесткий, на самом деле, жанр. Чтобы быть популярным, надо быть с острым язычком, колким… Но жить в атмосфере потенциального скандала, наверное, не очень по-христиански?
- Если не поднимать острые вопросы, будет скучно. Сусальное сюсюканье на православные темы интересно, может быть, один раз. Если СМИ (а блоги - это социальные СМИ) не будут говорить о вещах наболевших, их никто не станет читать. Но зарываться с головой в дрязги тоже нельзя - потонешь. Тут такое прокрустово ложе: и острым быть, и лояльным. А самое главное - честным перед самим собой. Даже если ты злобно критикуешь (а в блогах все построено на эмоциях), но ты честен в этой злобе, то ты по-своему прав.

- Вот так «честно разозлишься», наговоришь - а потом стыдно…
- Ну, а потом извинишься… Главный принцип блогера: если ты жестко критикуешь и ругаешься, сумей завтра попросить прощения. Не за правду, а за эмоцию. Потому что особенно ярко все эти стычки освещаются смертью. Когда погиб отец Даниил Сысоев, «на просторах интернета» осталась память, что мы с ним во многом были не согласны друг с другом, довольно жестко спорили. Но я-то знаю, что после тех споров в личной переписке мы друг у друга просили прощения и расстались с миром.

- А вы ранимый?
- Может быть, да. Своя ахиллесова пята у всех есть. Даже внешне непробиваемый наедине с собой еще так наплачется! Просто есть люди, которые это показывают и которые не показывают. А кто-то показывает специально, для манипуляции.

- Я бы не спросила, но, руководствуясь вашим принципом, уже прочитала на сторонних сайтах, что болтают, и решила выяснить. Когда вы поехали в составе патриаршего пула на Украину, ваш сын оказался в больнице с тяжелым инфекционным заболеванием. И вот я читала, что это, дескать, знак: не то он что-то делает (второй вариант - наоборот, то он делает). Жалели ли вы о чем-то, анализируя эти события?
- Ну какой в этом знак? Я прекрасно понимаю, что не поехал бы я - он бы точно так же менингит в лагере подхватил. Просто совпадение. Знаете, если нужно будет, жизнь так по голове ударит, что сомнений не останется, знак это или не знак. Например, ту аварию я воспринимаю как определенный знак. Хватит, дескать, этим заниматься, слава Богу, что не помер. Но, с другой стороны, это повод подумать, что все предыдущие дела на тебя могут как-то влиять. Я, конечно, не безгрешен. И когда пишу сейчас критику по разным вопросам, люди, которые оказываются ею недовольны, заботливо ищут мои болевые точки, собирают на меня различные компроматы. Ну пусть собирают. А анализировать в своей жизни нужно все, и пользу можно извлечь из любой истории - только надо уметь…

Источник: ПРАВОСЛАВИЕ И МИР  Ежедневное интернет-СМИ

Игорь Владимирович ГАСЛОВ: статьи

Игорь Владимирович ГАСЛОВ (1975-2014) - создатель ЖЖ-сообщества "Православный устав во всей полноте": О Человеке | Интервью | Статьи  .

МОЛЧАЛИВЫЙ ОТСТРЕЛ

Ещё совсем недавно в Сибири бродяг не называли бомжами. БОМЖ это позднесоветский канцелярит, означающий сокращение от слов «без определённого места жительства». Человека за этими словами нет, есть только штампик о прописке.

Кто только вчера не цитировал слова мэра Читы Анатолия Михалева, сказанные им во время своего отчёта перед местными депутатами. Напомню, что на вопрос одного из депутатов как мэрия намерена поступать с бездомными, которые «каждую весну выходят на улицы города, как подснежники», мэр ответил: «К сожалению, мы не имеем лицензии на отстрел бомжей, а других законных способов справиться с ними сегодня нет». Сегодня утром пресс-служба читинской мэрии распространила новое заявление своего градоначальника, в котором Михалев сказал: «Вчера на отчёте за прошедший год перед депутатами городской Думы мне был задан вопрос, касающийся лиц без определённого места жительства. Признаюсь, что слова об их отстреле были неудачной шуткой. Приношу извинения тем, кто принял их буквально».

Ложечки нашлись, а вот осадок…

Когда слышишь подобные слова из уст высокого чиновника, ловишь себя на мысли: вот такие уродливые у нас власти. Но достаточно немного задуматься как понимаешь, что на самом деле любой народ достоин своих правителей. Посмотрите на вопрос того самого депутата: «каждую весну выходят на улицы города, как подснежники». Думаете, в поэтическом приступе народный представитель вспоминает о цветочках? На самом деле он просто употребляет жаргонное название трупа, пролежавшего всю зиму под снегом. Среди сотрудников правоохранительных органов, обнаруженное весной, под сошедшим снегом, мёртвое тело как раз называется «подснежник». И отношение к бездомным и бродягам в нашем современном обществе хорошо если напоминает отношение к ходячим мертвецам. Но ещё чаще «рука тянется к пистолету». «Зачем нам эти нелюди?» – брезгливо говорим мы себе наедине. Отсюда и вылезают шутки про «подснежники», «лицензии на отстрел» и так далее. Шутка очень часто становится зеркалом души.

Ещё совсем недавно в Сибири бродяг не называли бомжами. БОМЖ это позднесоветский канцелярит, означающий сокращение от слов «без определённого места жительства». Человека за этими словами нет, есть только штампик о прописке. Сибиряки помнят, а многие даже до сих пор пользуются другим термином: бич. Который тоже расшифровывается, как «бывший интеллигентный человек». И отношение к бичам в Сибири никогда не было таким же как сегодняшнее отношение к бомжам в любом российском городе. Хотя бродяги в Сибири и на Дальнем Востоке всегда, по сути, были частью городской и сельской субкультуры. Но это были не штампики в паспорте, это все равно были люди. И то, что вчера прозвучало в Чите, на самом деле говорит о гигантской трещине, которая совсем недавно появилась в наших душах.

Появись сейчас право убивать бездомного, и мы бы ужаснулись, сколько людей воспользовалось бы этим правом. И они бы не убивали, они бы «выполняли роль санитаров леса». Легко можно услышать: «– А что делать с бомжами? – Надо просто увезти их на 101-й километр!» Ровно оттуда происходит разговор и про необходимость введения уголовной ответственности за тунеядство и бродяжничество. Этот разговор мэр Михалев шуткой совсем не считает. Равно как шуткой такое не посчитает большинство современного населения нашей страны. И ведь православных христиан среди сторонников этой идей будет немало. А ведь причина такой идеи ровно в той же самой брезгливости, в которой живёт и причина «шутки» про лицензии на отстрел.

Как вы в обычной жизни, в городской суете среагировали на бродягу, лежащего возле батареи в вашем подъезде? Переступили? Вспомните свою первую реакцию. И вот только если вы не побежали дальше, а остановились и попытались ему помочь, только тогда вы имеете право осудить мэра с его лицензиями.

Я такого права не имею.

Источник: ПРАВОСЛАВИЕ И МИР  Ежедневное интернет-СМИ